Потом, когда они лежали вместе и ее великолепные волосы рассыпались по его широкой груди, она тихо сказала:

— Мы только сейчас сделали еще одного ребенка, Патрик Лесли.

— Ты уверена? — мягко поддразнил он, целуя ее огненную гриву и дивясь тому, что способен на такую любовь.

— Совершенно, — кивнула она.

— Еще один сын для Гленкирка, девочка! Мне не на что жаловаться, — обрадовался он.

— Не сын, милорд. Дочь. На этот раз у нас будет дочь. Я это точно знаю.

— Как же мы ее назовем? — с улыбкой спросил Патрик.

— Пока еще не знаю. Это выяснится, только когда она родится, — сообщила Фланна.

— И ни часом раньше? — поддел он.

Фланна подняла свою пылающую голову и взглянула на него. Серебристые глаза вдруг стали очень серьезными.

— Ни часом раньше, — повторила она, целуя его, и Патрику Лесли сразу стало не важно, какое имя будет носить девочка. Главное, что Фланна его любит, а остальное они узнают со временем. Он каким-то чудом нашел свою женщину, единственную, предназначенную для него одного. А то, что произойдет с ними за гранью завтрашнего дня, — целиком в руках судьбы, и с этим ничего не поделать.

Патрик зарылся пальцами в буйную гриву жены, притянул ее к себе и стал целовать, без слов объясняясь в любви, захлестнувшей его сердце, и, когда Фланна так же пылко ответила на поцелуй, понял: что бы ни случилось с ними в этом мире, жизнь всегда будет прекрасной, замечательной и чудесной, потому что в один осенний день он забрел в Брей и встретил там хозяйку замка.

Эпилог

Жасмин Лесли, вдовствующая герцогиня Гленкирк, строго оглядела сына и невестку.

— Мне нужна ваша дочь, — изрекла она наконец.

— Ма! — удивленно вскричал Патрик.

Что она опять задумала? Они пробыли в Королевском Молверне полтора месяца, но ничто не предвещало грозы.

— Какая именно? — осведомилась более практичная Фланна.

— Дайана, разумеется!

— Но зачем она тебе? — резонно спросил Патрик.

— Я хочу спасти ее, пока бедняжка окончательно не превратилась в дикарку, — спокойно объяснила мать. — Она твоя старшая дочь, Патрик, и мне вполне понятно твое особенное к ней отношение, но ты зря дал ей полную свободу.

Девочек следует держать в узде! Ей необходимо усвоить хорошие манеры и все остальное, что полагается знать юным леди, если, разумеется, ты хочешь для нее достойного мужа.

Как бы я ни любила тебя и Фланну, нужно признать, что вы не сможете сделать для Дайаны того, что сделаю я. Интересно, какой брак ты ей готовишь?

— Но ей еще и одиннадцати нет! — воскликнул Патрик.

— До чего ты похож на моего отца! Все как я и думала, — вздохнула Жасмин. — Ты так обожаешь ее, что не замечаешь, как быстро летит время. Не успеешь оглянуться, как она будет валяться в вереске с первым попавшимся молодым жеребцом, и лишь потому, что никого лучше не видела, а ты не позаботился найти для нее подходящего жениха. Ну так вот, я этого не допущу. И не желаю, чтобы эта изысканная красота была потрачена даром, на какого-то деревенского олуха!

— Но ты ведь не согласна с ней? — в отчаянии обратился Патрик к жене.

— Целиком согласна. Дайана — истинная Лесли, Патрик. А я, несмотря на свой титул, навсегда останусь Броуди, Моя мать умерла, когда я была в возрасте Дайаны, и во что же я превратилась? В совершеннейшую бродяжку! Даже бедная Уна не могла со мной совладать! И если бы тебе не понадобился Брей, мы так бы и не нашли друг друга. Я не могу дать Дайане все необходимое, для того чтобы она вступила в брак, подобающий старшей дочери герцога Гленкирка. Зато твоя матушка — женщина светская, и я крайне благодарна ей за то, что она взвалила на себя нелегкое бремя. Разве не помнишь, во что превратилась Сабрина под нашей опекой? Взгляни, какой элегантной дамой она стала сейчас! И сделала прекрасную партию, выйдя за графа Линмута. А какие у них прелестные детишки! Я хочу того же для Дайаны, а когда-нибудь и для Мэйр. Они обе — настоящие Лесли. Что же до Сорчи… она Броуди, и это сразу видно, несмотря на то что она еще совсем мала.

Останется в наших горах и найдет себе хорошего человека А может, когда-нибудь отправится в Новый Свет со своими братьями.

Серебристые глаза встретились с бирюзовыми.

— Да, возьмите к себе Дайану, и я рада, что она будет под вашим присмотром.

Жасмин взяла руку Фланны в свою, — Пусть тебя и не наделили светскими манерами, дочь моя, но в тебе есть то, чего не дано многим знатным и утонченным людям: благородство духа, самое ценное, что есть в женщине. Мы встретились только этим летом, дорогая, но я вижу, какой прекрасной женой ты стала моему сыну. И каких детей ты ему дала. Пять сыновей и три дочери! Как, должно быть, звенят стены Гленкирка их звонкими голосами и как много это значит для их отца! Выбери я сама жену Патрику, наверное, не смогла бы найти девушку лучше! И пусть он женился на тебе из-за корысти, все обернулось к лучшему.

— Когда ты хочешь получить Дайану? — обреченно спросил герцог, очевидно, смирившись с неизбежным.

— Немедленно, — коротко ответила мать. — Ей не обязательно возвращаться в Шотландию вместе с вами. Отныне ее домом станет Королевский Молверн, до того дня, когда она пойдет к алтарю.

— И Чарли не станет возражать? — уцепился за последнюю соломинку Патрик. Иногда его мать бывает чересчур властной и даже в семьдесят три года все еще помнит, чьей была дочерью.

— Чарли в полном восторге, и Барбара тоже, — заверила Жасмин, — тем более что Фредди в Оксфорде, а Уилли — паж на королевской службе, и они совсем заскучали. Неплохо иметь в доме молодую родственницу, и Дайана сможет стать идеальной компаньонкой Синаре. Девочки почти ровесницы, и всякий может видеть, как они похожи друг на друга! Жена Чарли — дама воспитанная и элегантная, и Дайана многое может от нее перенять.

— Но, судя по словам Чарли, мадам Скай считала, что герцог Ланди не может жениться на дочери херефордского торговца, — поддразнил Патрик.

— Первым браком, возможно, — парировала Жасмин. — Но Бесс давно в могиле, а ее дети выросли. Чарли любит Барбару настолько, чтобы узаконить их дочь. Они уже давно немолоды, и обоим нужна опора. Я благословила их свадьбу в июне. И рада за Синару. Она, подобно Дайане, должна занять подобающее ей место в обществе.

— Значит, ты все уже устроила, верно, матушка? Отем со своим Габриелем и близнецами… Кстати, очевидно, близнецы — фамильная особенность рода Лесли. Кажется, у моей бабушки тоже были близнецы? Да, припоминаю, именно близнецы. Генри со своей семьей благополучно пережил правление Кромвеля, как и все мы, и теперь наша жизнь течет мирно и размеренно. Больше никаких приключений, верно, ма? — хмыкнул Патрик. — Интересно, что подумала бы мадам Скай, если бы увидела всех своих потомков, — собравшихся в Королевском Молверне, топчущих ее газоны, знакомящихся, заключающих брачные договоры и впервые сознающих, как мы все похожи! Наверное, была бы в восторге!

— Наверное, — кивнула Жасмин. — Она из тех женщин, для которых семья — это все. Но, Патрик, не стоит волноваться за Дайану. Она будет здесь счастлива, а я о ней позабочусь. Кроме того, со своим громадным выводком вы и не заметите ее отсутствия.

— Еще как замечу, — пробурчал герцог Гленкирк, хотя в глубине души сознавал правоту матери. Леди Дайана Лесли — прелестный ребенок, который когда-нибудь станет прелестной женщиной. И ей место не в горной глуши, а при дворе, где она привлечет внимание богатого, влиятельного жениха.

Или короля. — Но ты научишь ее отвергать непристойные предложения мужчины, будь он даже самым могущественным джентльменом в королевстве? — нервно спросил он.

Фланна рассмеялась и погладила большую руку мужа.

— Уж она не будет наивной гусыней вроде ее матушки, верно, Патрик? Получит должное воспитание л станет настоящей леди.

Жасмин тоже засмеялась, ибо теперь знала истинную историю отношений Фланны с юным королем Карлом двенадцать лет назад. С тех пор они не встречались и вряд ли встретятся, но король все же восстановил графство Брей и даровал титул Энгусу Гордону Лесли, второму сыну Фланны и Патрика. Пока что Энгусу доставляло огромное удовольствие дразнить брата-близнеца, утверждая, что тот пока всего лишь лорд Лесли и еще не известно, когда будет герцогом, а вот он — уже граф Брей и владелец замка. Подобные шуточки неизменно злили наследника Гленкирка.